Третья по численности национальность РФ!
(Имеется ли её язык в документах Переписи-2020-21?).

    В последней декаде октября с.г. в нек. СМИ участились сентенции о нынешней российской переписной кампании. И о её недостатках!
   Мол де юридически-числящаяся третьей, национальная группа в РФ не охвачена опросной документацией на своём языке. В отличие, например, от др.
национальностей. По крайней мере – из «первого» российского «десятка».
   Речь идёт об украинцах проживающих (и имеющих гражданство) в России!
     А так ли это? А как же русский язык? Действительно ли он российский?
     Может быть он киево-среднеднепровский? И не только по происхождению!

   Или один из украинских языков (киево-русский, ну иначе – киево-великорусский, киево-владимирский), являющийся одним

из 6 официальных в ООН. И, притом, – с самого момента основания (в 1945 году) этой крупнейшей международной организации.

------

    Парадокс означенного противоречия состоит в том, что украинская общественность до сих пор исповедует устаревшую мифологему П.А.

Кулиша о том, что т.н. «великорусский язык» – пришелец в Украине из Москвы и Санкт-Петербурга. «Русскоязычие» же киевлян

Пантелеймон Александрович объяснял лингвистическим засильем в городе приезжих из Великороссии чиновников и военнослужащих.

    На русскоязычность же тогдашних коренных (с деда-прадеда-прапрадеда, вплоть до Феофана Прокоповича и Стефана Яворского!)

киевлян, Кулиш внимания не обратил!

   Хотя тогдашний гражданский губернатор Киева И.И. Фундуклей оную «природную» русскоязычность киевлян и ближних (с севера, северо-

запада и запада) «поселян» в губернии – обнаружил.    

    Да и заметить украинскую автохтонность русского языка ещё 35 лет назад, базируясь лишь на архаично-великорусских киевских текста

х («Слово о полку Игореве» – 1185-1187г., «Слово о погибели Земли Русской» – март 1238г., «Предисловие» к «Киевской Псалтыри» – 1397г.,

 «Повесть о Дракуле» – 1480-е гг.) исследователям было возможно, хотя и не очень легко.

     Очевидность же украинского происхождения киево-великорусского языка стала несомненной уже после первой редакции (в 1986 году)

монографии великого филолога-украинца А.А. Зализняка [Древненовгородский диалект. 2‑е изд. – Москва, 2004]. Исследователи 

Новгородской Археографической экспедиции, изучая тысячи берестяных грамот 11 – 15 вв.,  сохранившихся в почве Града-над-Ильменем

(благодаря тамошним грунтовым особенностям), «вычислили» особенный местный восточно-славянский (старо-новгородский, иначе –

ильмено-словенский) язык-диалект, постепенно вытесненный к нач. 14 столетия пришедшим ранее из Киева – русским языком.

     Сделав это открытие, А.А. Зализняк, В.Л. Янин и В.Б. Крысько продолжили свои дальнейшие новгородско-берестяные филологические

разработки. В научной же среде стало очевидным значение древне-киевского диалекта как семантико-грамматической основы собственно

великорусского языка, но популяризация сего очевидного научного факта оказалась недостаточно широкой. Что и иллюстрируется

продолжающимся дилетантским исповедованием украинской администрацией (в т.ч. и в системе образования!) и общественностью – 

кулишовского мифа.     

     Русский язык, сформировавшийся в Киеве, Среднем Поднепровье и на Нижней Десне, распространился в 12 – 16 вв. на северские,

радимичские, кривичские, ильмено-словенские и вятичские племенные территории, ассимилировав там местные диалекты.

      На Южную же Русь (Украину), в свою очередь, позднее, из Вильны – Новогрудка – Ковно – Витебска – Полоцка пришёл (в процессе

экспансии ВКЛ – Великого Княжества Литовского, Русского и Жмойского) в кон. 14 – нач. 16 вв. – старобелорусский язык. Образовались

смешанные русско-старобелорусские (в т.ч. и виленско-полтавский – на поздне-антиордынском черкасско-полтавско-восточноподолянском

«фронтире») диалекты. В Киеве же и в Центральном Полесье тогда сохранил свои позиции киево-великорусский язык.

      Хотя в последней трети 17 века наплыв полтавско-черкасскоязычных беженцев (в связи с неудачно-протурецкой политикой гетмана П.Д.

Дорошенко) из Чигиринско-Уманского региона к северу, внёс определённые коррективы в словарный фонд центрально-полесского говора. 

Хотя и не в грамматическую структуру оного, звательный падеж в нём (как и в великорусском) отсутствует. Киево-Вышгородский же

географический «пятачок» (тогдашнего Русского Царства!) избежал означенной лексической модификации центрально-полищуков.

   Нынешняя же украинская языковая политика базируется, т.о., на мифе. Как если бы, по аналогии, американские и советские космические

запуски (1950‑х – 1960‑х гг. основывались бы на мифологической геоцентрической концепции Солнечной Системы, а не научной –

гелиоцентрической.

     Тем паче, что в системе украинского образования не практикуются ни виленско-полтавский, ни галицко-надднестрянский языки, а

кабинетный нео-«скрыпниковский». Смешанный, не используемый в быту, сугубо книжный «суржик» (койне, смесь) полтавско-черкасского и 

надднестрянского диалектов.

          «Суржик» «суржику» рознь! Одно дело, когда смешанное койне формируется в результате чересполосного расселения 2-х

близкородственных этнических массивов. Другое же, – если съезжаются в харьковский кабинет наркома Н.А. Скрыпника надднепрянские и

галицкие мовознавцы и генерируют грамматически нечто смешанное между виленско-полтавским и надднестрянским диалектами.

     В первом же «низовом» случае имеется хотя бы определённый массив жителей, использующий в быту конкретный народный  «суржик».  

    В быту же люди в сегодняшней Украине (и после введения в систему образования Украины в 1990-е – 2010-е гг. нео-«скрыпниковского»

языка) продолжают разговаривать на киево-великорусском, виленско-полтавском, надднестрянском, восточно-полесском (на котором 

говорил в своё время экс-спикер ВР – И.С. Плющ), буковинском, волыняцком, центрально-полесском, гуцульском, подкарпато-русинском, 

бойковском, лемковском и западно-полесском наречиях.

        Не пора ли избавиться от очевидного, хотя и широко популярного, – кулишовского мифа!     

___________

           Так что в переписных листах РФ не присутствует ни один из к.-л. российских (по территориальному происхождению) языков. Ни

староновгородский (ильмено-словенский), ни старотверской (кривичский), ни старомосковский (вятичский), ни радимичский, ни северянский,

ни псковский (староновгородско-кривичское койне-суржик) макро-диалекты.

       Переход же великороссов на киево-владимирский язык – результат ассимиляционных процессов 12 – нач. 16 вв.      

     Основной текстовый массив переписных листов в РФ – украинский. На одном из украинских (киево-владимирском, иначе киево-

великорусском!) языков. На языке Ф.Прокоповича, Ст.Яворского, Гр.Сковороды (хотя он в детстве был полтаво-язычным, на русский

перешёл в Киевской бурсе), В.Капниста, Н.Гоголя, Е.Гребинки, В.Короленко, К.Паустовского, Б.Чичибабина, А.Куркова и мн. др.     

Абакумов Александр Васильевич — 25.10.2021